черно-рыжее безобразие
И да воскреснет!
Пляшут языки костра. Не знающие родства. Не помнящие прошлого. Пьяные единственным танцем. Сплетаются крепче, чем любовники на ложе, вытягиваясь все выше и выше. Туда, где в темно-синем, траурном небе сияет Серебряная Госпожа в окружении звезд. Безмолвная. Равнодушная.
А огонь все пляшет, перебегая с ветки на ветку. Огонь - убийца.
Запеклось сердце, будто в броню глиняную оделось. Снаружи - твердая корка, внутри - живое. Не тронь его, не буди боль.
Пляшет огонь - безумие. Ухмыляется, зовет за собой. Не сегодня, еще есть надежда, есть цель.
- Что, не сегодня? - голос Диего разрывает тишину, окутавшую меня.
- Сойду с ума не сегодня - спокойно отвечаю я, веткой шевеля угли.
- Тиа? - плещется серебристой рыбкой тревога.
Отрываю взгляд от костра и смотрю на него:
- Думаешь истерика лучше? Сегодня я теряла дважды теряла тебя, у меня погибли брат и сестра. Да что там, я сама тоже побывала за гранью. Все это не способствует душевному спокойствию.
Выражение лица Диего не разобрать. Пляшут тени - будущее , прошлое, настоящее.
Закрываю глаза. Вздыхаю.
-Ложись спать, любимый. Все в порядке. Справлюсь, - змеится легкая улыбка, - Все поправимо, не так ли? Попытайся поспать, завтра будет тяжелый день.
-Тиа, - нежность, усталость, волнение и нежность, - Я могу помочь?
- Конечно, - я открываю глаза и смотрю на Диего, - Постарайся больше не умирать.
- Постараюсь, - тень улыбки мелькает на губах, - Мне самому не понравилось.
-Вот и отлично, - я встряхиваю головой, прогоняя смутные мысли, - А мне пора позаботится о своем народе. У Короля нет времени на душевные метания. Квазирикс!
Анг, сидевший все это время в стороне, подскакивает и замирает. Он выполнил моё поручение. Убежавший воин пойман в силки и убит. Это была добрая охота.
-Ты сможешь переводить с ангского на язык белокожих и наоборот? Мне надо рассказать старейшинам, что опасность миновала.
-Моя мочь! Как Король скажет! - охотник полон энергии.
Он вообще когда-нибудь устает?
Знаете ли вы, что такое степь? Это волнующееся на ветру травяное море. В меру глубокое. С пряным запахом. Солнце в зените и воздух дрожит, превращая горизонт в размытую тень.
И я стою посреди этого моря, ощущая, что оно полно энергией. К сожалению, я не могу её использовать. Но она дарит покой и надежду. Делаю шаг - и замечаю, что на ногах у меня сандалии. Точно такие же, как остались у Ады. Да и ножки, надо сказать, вполне женские. Интересно. Кожаные юбка и жилет. Рубаха тонкого полотна. На лбу повязка, в руках - копье. При полном параде, значит. И при своем теле. Куда это меня занесло на этот раз?
Жмурясь пытаюсь разглядеть хоть что-то кроме разнотравья. По левую руку - пригорок, а на нем большой деревенский дом. Поселок? А где тогда люди и скот? Все равно пойду туда, не стоять же на солнцепеке, еще голову напечет.
Изгороди нет. Только около крыльца лежит большой рыжий пес. Хотя нет, не большой. Огромный. И очень лохматый. На всякий случай останавливаюсь. Пес лениво поднимает голову, осматривает меня, лениво виляя хвостом, как при встрече со знакомой. И укладывается обратно.
-Эгей, хозяева, мир вам! Есть кто дома? - во всю глотку кричу я. Собака то дружелюбна, но это пока я в дом не сунулась.
-И тебе здравствуй! - раздается мужской голос.
Из конюшни выходит молодой мужчина. Высокий, крепкий, про таких говорят - косая сажень в плечах. В руках держит лошадиную упряжь, видимо её починкой он и занимался.
-Проходи в дом, сестра, - говорит он. Останавливается около бочки с водой. Радостно плюхает водой на лицо и плечи. Взъерошивает мокрые , выгоревшие на солнце до почти белого цвета, волосы. Проводит меня в дом.
Светлая горница. Чистая, просторная. Запах трав смешивается с запахом дерева. Около открытого окна стоит стол, сколоченный из широких светлых досок. И скамьи подле него.
-Садись, сестра! Рассказывай! - громыхает хозяин. На фоне этой светлой мебели он выглядит еще более загорелым.
Осторожно присаживаюсь на скамью.
-Что рассказывать? - с недоумением интересуюсь я.
-Как что? С чем пожаловала? Ах да, вот, - говорит он и достает большой глиняный кувшин и две кружки. - Угощайся!
В кружку плещется красная жидкость. Принюхиваюсь:
-Это что?
-Это? Мерло 1875 года, - хозяин берет кружку, отхлебывает, - Кисловато. Но ничего.
Да уж, мне это ничего не объяснило. Осторожно пробую напиток. Вино. Вкусно. Я не великий специалист, но очень приятный напиток.
Хозяин смотрит на меня вопросительно. Отставляю кружку. Почему-то хочется свернуться калачиком на скамье, спрятавшись от всяких разговоров и объяснений.
-Я бы рассказала. Только вот не подскажете ли, где я и с кем говорю, - виновато отвожу взгляд.
-Так ты не помнишь, - тянет мой собеседник, - Что же, сестра, называй меня... хм.. Яр. Что, неужели не знаешь, где ты?
Испуганной птицей бьется подозрение. Это я в гостях у самого...
-Эм, меня как-то учили не поминать всуе, - бормочу я, не решаясь посмотреть на бога.
-Это правильно, - кивает он, усаживаясь поудобнее и отхлебывая из кружки, - Ну так в чем беда то у тебя?
-Да вот сестра и брат у меня погибли, - скороговоркой начинаю я рассказывать, - Мы там с демонами воюем, и они того, по глупости погибли. Теперь пытаюсь довести их до города, чтобы в храме воскресили.
-Погибли? Это случается, - Яр закидывает руки за голову и задумчиво смотрит в окно, - А куда везти то собиралась?
-В Мюнхен. Кембридж ближе, конечно, но там как-то плохо с храмами, - я почти извиняюсь за свой родной город.
-Ну да, маги, - в голосе слышится легкая укоризна. Так пеняют на непослушных детей, - Ты извини, сам лично я тебе не помогу. Не положено. Но, человечка направлю в подмогу. По дороге встретит вас.
Я усиленно рассматриваю доски пола. Хорошие такие, крепкие, светлые. Только не рыдать. Держимся храбро и бодро. Это же "брат мой божественный", а не хрен с горы. Ну, если верить рассказам старейшин, конечно. Перерождающийся бог, ага. Караул, что это у меня в голове творится. Сейчас вот обидится и все...
-Ты, не бойся, сестра. Все хорошо будет. Ты только давай разбирайся с демонами. Это все-таки твоя работа.
-Да, мне говорили, что закрывать дыры в Основах - это моя задача. Только вот никто не объяснил, как это делать, - вскидываю голову и вижу, что Яр уже подошел поближе и рассматривает меня.
-Ну так учись быстрее, - говорит он, глядя в глаза, - Учись. Кроме тебя кто справится? Да не переживай. Если уж совсем караул случится - поможем, чем сможем.
Яр ободряюще похлопывает меня по плечу и я просыпаюсь.
Надо мной склонился Диего и аккуратно трясет за плечо.
-Ну ничего себе, - выдыхаю я.
-В смысле? Твоё дежурство. Сама просила разбудить.
-Да я про сон. Как ты? - интересуюсь я, концентрируя энергию на лечении.
-Так гораздо лучше, - Диего улыбается.
Внимательно осматриваю его и начинаю хихикать. Недоумение, вызывающее у меня усиление приступа смеха.
-Леди Ди, - протягиваю я сквозь смех, - Отлично выглядишь! Ты слишком молода для такого мужчины, как я.
Диего хмыкает. Потом обнимает меня, целует в макушку. И тихо-тихо шепчет: "Такая взрослая, но такая маленькая"
На деревенской площади много народа. Вроде и не праздник нынче. Не ярмарка. А толпа есть. Стоят, кольцом окружая что-то, или кого-то. Эх, все равно надо запасы пополнить. Поедем - посмотрим. Хотя, странная мы для них компания. Два дедули, путешествуют в компании женщины средних лет. А на запасных лошадях у них привязаны трупы двух старушек. При этом все грязные и оборванные. Как нас еще раньше не остановили? Подозрительная компания, что ни говори.
-Праведность! Вот тот самый камень на котором держится все! Праведность! Солнышко же все видит! Очистите мысли свои от скверны! Как отхожее место по весне чистите, - из центра толпы доносится громкий уверенный голос.
Толпа слушает, переговаривается, смеется.
-Во, старик заливает!
-Блаженный что ль?
- Да ладно, забавный! Не мешай слушать!
Спешившись, пробираемся поближе. Люди неохотно расступаются. В центре стоит невысокий жилистый старик в набедренной повязке. В руке у него посох с круглым набалдашником, на котором изображено чье-то лицо. И он проповедует. Правда в странной манере.
-Ну так вот. Глянет солнышко на дела ваши и воздаст каждому по заслугам. И за то, что пил в трактире, и за ведро воды, даже за комара! За все! Ибо должны вы быть праведными и чистыми! Да, и мыться чаще, а то запах такой, что хоть до солнца беги, - старик размахивает посохом, периодически останавливаясь и вглядываясь в лик. Замечает в толпе нас.
-Так, вы, подойдите ближе, - навершие посоха указывает на меня.
-Кто, я? - оглядываюсь по сторонам, может он ошибся. Толпа расступается, в предвкушении представления.
-Нет, жук майский! Тащи своих зайчишечек сюда.
С сумасшедшими лучше не спорить.
- Так. вот это все я назначаю алтарем! Эй ты, отойди, не стой ногами на алтаре, или хоть пятки помой пойди сперва, - старик ворчливо разгоняет поселян, - Вооот! Теперь клади этих посередке! Аккуратно, не сотри границу алтаря, а то запутаемся, где алтарь, а где деревня вся... Всю деревню в алтари назначить не станем, а то еще воскресим кого нибудь не того.
Крестьяне хихикают, наблюдая за этим представлением. Не так много и радостей у них, а тут такое веселье. Да еще и бесплатно.
- Так. Теперь заткнитесь все, молиться буду, - говорит жрец, воздевая к небу свой посох.
Все замерли в ожидании. Смешались любопытство и надежда. А вдруг правда случится чудо?
Жрец произносит скороговоркой, не особо разборчиво:
- Во имя Пресветлого Солнышка и волею Всемогущего Солнышка да вернется жизнь по неразумению потерянная, дабы славить славного! Да будет так!
Он с силой тыкает посохом в землю и замирает.
Некоторое время на площади благоговейная тишина. Потом раздаются неуверенные шепотки.
-Так что дальше то?
-Скучный фокус...
-Дед, давай не тяни! Где твоё чудо?
-Это чего он? - Уже меня теребят.
-Занят человек. Воскрешение - штука не простая, - отвечаю я сдержано, вспоминая, что у магов то это заклинание полчаса читается.
Светит солнышко, припекая макушки. Стоит, как статуя жрец, лежат в пыли тела. Крестьяне потихоньку расходятся по своим делам, недовольно бурча. Еще бы, так их обманули. Чудо не показали. Мы уселись в пыль и ждем. Время тянется смоляными каплями.
Кап.
Кап.
Кап.
Адда и Ноибрен хрипят и открывают глаза.
Пляшут языки костра. Не знающие родства. Не помнящие прошлого. Пьяные единственным танцем. Сплетаются крепче, чем любовники на ложе, вытягиваясь все выше и выше. Туда, где в темно-синем, траурном небе сияет Серебряная Госпожа в окружении звезд. Безмолвная. Равнодушная.
А огонь все пляшет, перебегая с ветки на ветку. Огонь - убийца.
Запеклось сердце, будто в броню глиняную оделось. Снаружи - твердая корка, внутри - живое. Не тронь его, не буди боль.
Пляшет огонь - безумие. Ухмыляется, зовет за собой. Не сегодня, еще есть надежда, есть цель.
- Что, не сегодня? - голос Диего разрывает тишину, окутавшую меня.
- Сойду с ума не сегодня - спокойно отвечаю я, веткой шевеля угли.
- Тиа? - плещется серебристой рыбкой тревога.
Отрываю взгляд от костра и смотрю на него:
- Думаешь истерика лучше? Сегодня я теряла дважды теряла тебя, у меня погибли брат и сестра. Да что там, я сама тоже побывала за гранью. Все это не способствует душевному спокойствию.
Выражение лица Диего не разобрать. Пляшут тени - будущее , прошлое, настоящее.
Закрываю глаза. Вздыхаю.
-Ложись спать, любимый. Все в порядке. Справлюсь, - змеится легкая улыбка, - Все поправимо, не так ли? Попытайся поспать, завтра будет тяжелый день.
-Тиа, - нежность, усталость, волнение и нежность, - Я могу помочь?
- Конечно, - я открываю глаза и смотрю на Диего, - Постарайся больше не умирать.
- Постараюсь, - тень улыбки мелькает на губах, - Мне самому не понравилось.
-Вот и отлично, - я встряхиваю головой, прогоняя смутные мысли, - А мне пора позаботится о своем народе. У Короля нет времени на душевные метания. Квазирикс!
Анг, сидевший все это время в стороне, подскакивает и замирает. Он выполнил моё поручение. Убежавший воин пойман в силки и убит. Это была добрая охота.
-Ты сможешь переводить с ангского на язык белокожих и наоборот? Мне надо рассказать старейшинам, что опасность миновала.
-Моя мочь! Как Король скажет! - охотник полон энергии.
Он вообще когда-нибудь устает?
***
Знаете ли вы, что такое степь? Это волнующееся на ветру травяное море. В меру глубокое. С пряным запахом. Солнце в зените и воздух дрожит, превращая горизонт в размытую тень.
И я стою посреди этого моря, ощущая, что оно полно энергией. К сожалению, я не могу её использовать. Но она дарит покой и надежду. Делаю шаг - и замечаю, что на ногах у меня сандалии. Точно такие же, как остались у Ады. Да и ножки, надо сказать, вполне женские. Интересно. Кожаные юбка и жилет. Рубаха тонкого полотна. На лбу повязка, в руках - копье. При полном параде, значит. И при своем теле. Куда это меня занесло на этот раз?
Жмурясь пытаюсь разглядеть хоть что-то кроме разнотравья. По левую руку - пригорок, а на нем большой деревенский дом. Поселок? А где тогда люди и скот? Все равно пойду туда, не стоять же на солнцепеке, еще голову напечет.
Изгороди нет. Только около крыльца лежит большой рыжий пес. Хотя нет, не большой. Огромный. И очень лохматый. На всякий случай останавливаюсь. Пес лениво поднимает голову, осматривает меня, лениво виляя хвостом, как при встрече со знакомой. И укладывается обратно.
-Эгей, хозяева, мир вам! Есть кто дома? - во всю глотку кричу я. Собака то дружелюбна, но это пока я в дом не сунулась.
-И тебе здравствуй! - раздается мужской голос.
Из конюшни выходит молодой мужчина. Высокий, крепкий, про таких говорят - косая сажень в плечах. В руках держит лошадиную упряжь, видимо её починкой он и занимался.
-Проходи в дом, сестра, - говорит он. Останавливается около бочки с водой. Радостно плюхает водой на лицо и плечи. Взъерошивает мокрые , выгоревшие на солнце до почти белого цвета, волосы. Проводит меня в дом.
Светлая горница. Чистая, просторная. Запах трав смешивается с запахом дерева. Около открытого окна стоит стол, сколоченный из широких светлых досок. И скамьи подле него.
-Садись, сестра! Рассказывай! - громыхает хозяин. На фоне этой светлой мебели он выглядит еще более загорелым.
Осторожно присаживаюсь на скамью.
-Что рассказывать? - с недоумением интересуюсь я.
-Как что? С чем пожаловала? Ах да, вот, - говорит он и достает большой глиняный кувшин и две кружки. - Угощайся!
В кружку плещется красная жидкость. Принюхиваюсь:
-Это что?
-Это? Мерло 1875 года, - хозяин берет кружку, отхлебывает, - Кисловато. Но ничего.
Да уж, мне это ничего не объяснило. Осторожно пробую напиток. Вино. Вкусно. Я не великий специалист, но очень приятный напиток.
Хозяин смотрит на меня вопросительно. Отставляю кружку. Почему-то хочется свернуться калачиком на скамье, спрятавшись от всяких разговоров и объяснений.
-Я бы рассказала. Только вот не подскажете ли, где я и с кем говорю, - виновато отвожу взгляд.
-Так ты не помнишь, - тянет мой собеседник, - Что же, сестра, называй меня... хм.. Яр. Что, неужели не знаешь, где ты?
Испуганной птицей бьется подозрение. Это я в гостях у самого...
-Эм, меня как-то учили не поминать всуе, - бормочу я, не решаясь посмотреть на бога.
-Это правильно, - кивает он, усаживаясь поудобнее и отхлебывая из кружки, - Ну так в чем беда то у тебя?
-Да вот сестра и брат у меня погибли, - скороговоркой начинаю я рассказывать, - Мы там с демонами воюем, и они того, по глупости погибли. Теперь пытаюсь довести их до города, чтобы в храме воскресили.
-Погибли? Это случается, - Яр закидывает руки за голову и задумчиво смотрит в окно, - А куда везти то собиралась?
-В Мюнхен. Кембридж ближе, конечно, но там как-то плохо с храмами, - я почти извиняюсь за свой родной город.
-Ну да, маги, - в голосе слышится легкая укоризна. Так пеняют на непослушных детей, - Ты извини, сам лично я тебе не помогу. Не положено. Но, человечка направлю в подмогу. По дороге встретит вас.
Я усиленно рассматриваю доски пола. Хорошие такие, крепкие, светлые. Только не рыдать. Держимся храбро и бодро. Это же "брат мой божественный", а не хрен с горы. Ну, если верить рассказам старейшин, конечно. Перерождающийся бог, ага. Караул, что это у меня в голове творится. Сейчас вот обидится и все...
-Ты, не бойся, сестра. Все хорошо будет. Ты только давай разбирайся с демонами. Это все-таки твоя работа.
-Да, мне говорили, что закрывать дыры в Основах - это моя задача. Только вот никто не объяснил, как это делать, - вскидываю голову и вижу, что Яр уже подошел поближе и рассматривает меня.
-Ну так учись быстрее, - говорит он, глядя в глаза, - Учись. Кроме тебя кто справится? Да не переживай. Если уж совсем караул случится - поможем, чем сможем.
Яр ободряюще похлопывает меня по плечу и я просыпаюсь.
Надо мной склонился Диего и аккуратно трясет за плечо.
-Ну ничего себе, - выдыхаю я.
-В смысле? Твоё дежурство. Сама просила разбудить.
-Да я про сон. Как ты? - интересуюсь я, концентрируя энергию на лечении.
-Так гораздо лучше, - Диего улыбается.
Внимательно осматриваю его и начинаю хихикать. Недоумение, вызывающее у меня усиление приступа смеха.
-Леди Ди, - протягиваю я сквозь смех, - Отлично выглядишь! Ты слишком молода для такого мужчины, как я.
Диего хмыкает. Потом обнимает меня, целует в макушку. И тихо-тихо шепчет: "Такая взрослая, но такая маленькая"
***
На деревенской площади много народа. Вроде и не праздник нынче. Не ярмарка. А толпа есть. Стоят, кольцом окружая что-то, или кого-то. Эх, все равно надо запасы пополнить. Поедем - посмотрим. Хотя, странная мы для них компания. Два дедули, путешествуют в компании женщины средних лет. А на запасных лошадях у них привязаны трупы двух старушек. При этом все грязные и оборванные. Как нас еще раньше не остановили? Подозрительная компания, что ни говори.
-Праведность! Вот тот самый камень на котором держится все! Праведность! Солнышко же все видит! Очистите мысли свои от скверны! Как отхожее место по весне чистите, - из центра толпы доносится громкий уверенный голос.
Толпа слушает, переговаривается, смеется.
-Во, старик заливает!
-Блаженный что ль?
- Да ладно, забавный! Не мешай слушать!
Спешившись, пробираемся поближе. Люди неохотно расступаются. В центре стоит невысокий жилистый старик в набедренной повязке. В руке у него посох с круглым набалдашником, на котором изображено чье-то лицо. И он проповедует. Правда в странной манере.
-Ну так вот. Глянет солнышко на дела ваши и воздаст каждому по заслугам. И за то, что пил в трактире, и за ведро воды, даже за комара! За все! Ибо должны вы быть праведными и чистыми! Да, и мыться чаще, а то запах такой, что хоть до солнца беги, - старик размахивает посохом, периодически останавливаясь и вглядываясь в лик. Замечает в толпе нас.
-Так, вы, подойдите ближе, - навершие посоха указывает на меня.
-Кто, я? - оглядываюсь по сторонам, может он ошибся. Толпа расступается, в предвкушении представления.
-Нет, жук майский! Тащи своих зайчишечек сюда.
С сумасшедшими лучше не спорить.
- Так. вот это все я назначаю алтарем! Эй ты, отойди, не стой ногами на алтаре, или хоть пятки помой пойди сперва, - старик ворчливо разгоняет поселян, - Вооот! Теперь клади этих посередке! Аккуратно, не сотри границу алтаря, а то запутаемся, где алтарь, а где деревня вся... Всю деревню в алтари назначить не станем, а то еще воскресим кого нибудь не того.
Крестьяне хихикают, наблюдая за этим представлением. Не так много и радостей у них, а тут такое веселье. Да еще и бесплатно.
- Так. Теперь заткнитесь все, молиться буду, - говорит жрец, воздевая к небу свой посох.
Все замерли в ожидании. Смешались любопытство и надежда. А вдруг правда случится чудо?
Жрец произносит скороговоркой, не особо разборчиво:
- Во имя Пресветлого Солнышка и волею Всемогущего Солнышка да вернется жизнь по неразумению потерянная, дабы славить славного! Да будет так!
Он с силой тыкает посохом в землю и замирает.
Некоторое время на площади благоговейная тишина. Потом раздаются неуверенные шепотки.
-Так что дальше то?
-Скучный фокус...
-Дед, давай не тяни! Где твоё чудо?
-Это чего он? - Уже меня теребят.
-Занят человек. Воскрешение - штука не простая, - отвечаю я сдержано, вспоминая, что у магов то это заклинание полчаса читается.
Светит солнышко, припекая макушки. Стоит, как статуя жрец, лежат в пыли тела. Крестьяне потихоньку расходятся по своим делам, недовольно бурча. Еще бы, так их обманули. Чудо не показали. Мы уселись в пыль и ждем. Время тянется смоляными каплями.
Кап.
Кап.
Кап.
Адда и Ноибрен хрипят и открывают глаза.
@музыка: Канцлер Ги
@темы: СоЧинятель, Есть другие миры, кроме этого, Что мы обычно говорим читателю? Не сегодня!, Данжи
